С 18 на 19 июня клубом «Рысь» в составе исследовательской группы «След» был проведен рейд по территории НП «Самарская Лука» маршрутом п. Яблоневый Овраг – с. Жигули с целью обследования береговой линии между двумя населёнными пунктами на предмет загрязнения бытовыми отходами трёх лагун и залива в Овечьем овраге. Также целью нашего маршрута стали просеки лесного массива Жигулёвского лесничества. В результате сильнейших пожаров, прошедших по жигулёвским горам в прошлом году, многие просеки и дороги по лесам просто вымерли и исчезли под слоем пепла. Нам предстояло оценить ущерб, нанесенный для леса и дорог. Просеки жизненно необходимы для наблюдений за состоянием леса, для своевременной санитарной чистки леса и уходом за ним.
Путь наш начался с конечной остановки поселения Яблоневый Овраг. На маршрут смогли выйти только трое из шести человек «Следа»: я, Игорь и Михаил, - мы с Игорем двинулись со стороны Яблоневого, Михаил со стороны села Жигули. Для проведения рейда заранее получили разрешение на маршрут от дирекции Национального Парка. Прошли девятиэтажные дома поселения, поднялись к гаражам, углубившимся своими строениями в начало оврага, с которого и начиналась дорога на жигулёвский хребет. Когда-то, лет пять назад, мне доводилось ходить по этой дороге. В конце гаражного кооператива обычным делом была свалка отходов мусора. В этот раз от свалки практически ничего не осталось – её просто завалили и закатали в землю. Не знаю, лучший ли был это выход из положения, однако факты на лицо: свалка тут и осталась, - только не на земле, а под ней.
Погода стояла ясная, предвещающая жаркий день. Под кронами деревьев было прохладнее, однако, учитывая постоянную влажность в этом овраге и отсутствие ветра, было душно. Обработав одежду репеллентами от клещей и комаров, решили подниматься по дороге. Местами дорогу режет высохшее русло ручья, отмечая сход весенних талых вод метровым каналом. Лес у гаражей похож на плохо наряженную новогоднюю ёлку: то там – то здесь попадаются пакеты, элементы одежды, свисающие с веток и крон деревьев. Что за битва бывает в этом месте уточнять не стали. Но дикую красоту Жигулей видно даже под мусором. Подъем на хребет гор затяжной, требующий от человека немало сил и терпения. Верными спутниками нам стал рой комаров, преследующий нас неотступно до самой вершины хребта, где спасительный ветер его немного сдул. Видимо, после недели дождей комарам стал не почем любой отпугивающий запах репеллента.На первых пятистах метрах дорога чистая, есть возможность проезда полно-приводного авто, но далее начинаются завалы. Первый завал состоит из свежих лип и клёнов. Не все деревья смогли пережить низовой пожар.
Лес поначалу достаточно привычен в количестве подножного валежника, но, приближаясь к вершинам гор, кроны живых деревьев редеют, и количество валёжника перевешивать начинает количество растущих. На вершине нас ожидала нефтяная просека – широкая и с недавнего времени перепаханная то ли для предотвращения хода пожаров, то ли с целью выемки старых нефтяных труб из-под земли, наличие которых наблюдали у края дороги. На этой просеке то мы и сбились с хребтовой дороги. Её просто не обнаружили, хотя привыкли находить даже самые заросшие тропы в жигулёвских лесах. Состояние этой дороги можно описать так: завалена она настолько, что её не видно из-под валёжника. На вершине хребта произрастал в большом количестве кустарник, судя по кроне – орешник. Он первым и сдался не столько пожарам, сколько прошлогоднему пеклу, завалил просеку местами частично, местами полностью. Дорогу мы выбрали нефтяную, через небольшой промежуток времени вышли на линию электропередач у опоры 41. Решили не возвращаться на горную дорогу, оставив её для исследования на обратном пути.Было на пути под ЛЭП в сторону Жигулей и интересное событие. Своим неспешным разговором спугнули мы косулю.
Обилие осадков в начале лета сказалось на новом составе разнотравий под ЛЭП: во множестве цвели «Незабудки», которых раньше и не наблюдал никогда в таком количестве, зато вот душица не попадалась и вовсе, не говоря уж о шалфее.Остальных соцветий просто не признал, уж прошу простить меня в неполном познании ботаники. Прошлое лето невероятно сильно поменяло балансы живых растений и соцветий. Знакомых растений вытеснили другие виды, доселе не распространённые в локальных экосистемах Самарской области.Данное явление перестроения порядка в иерархии флоры Жигулей, несомненно, пагубно сказалось на местных эндемиках и реликтах.
Двигаясь под ЛЭП, крупные участки сгоревшего леса наблюдали в двух-трёх местах (о пепелище на месте гор за Молодецким курганом расскажу позже – прим. Авт.). Спустились через три часа с начала маршрута к асфальтовой дороге, соединяющей село Жигули с лагерем «Жигулевский Артек», находящегося близ памятника природы «Молодецкий курган», и достаточно быстро добрались до кордона к началу экотропы на курган. Пообщались с охранником территории природного памятника и двинулись к главному лагерю, с которого три года назад зародилось волонтёрское движение, призванное «вернуть» Молодецкий курган с той темной тропы, заваленной мусором, надписями и человеческим «пофигизмом» к собственному дому, в котором он пребывает, зачастую, в качестве дурного и нелепого хозяина, не знающего о существовании настоящего и единоличного владельца этого мира, величаемого Природой. В лагере мы остановились ненадолго, решив подождать Михаила, чтобы уйти в горы полным составом нашей малой экспедиции. Природа заметно поменялась за эти три года: стоптанные до основания травы вновь поднялись, птицы вернулись в долину, тишина и спокойствие вновь накрыла сие великолепное по красоте своей место, принимавшее на свои плечи татаро-монгольское иго и поступь Степана Разина, колдуна Карку и девицу богатыря, следуя легендам и былинам Самарской Луки.
Была у меня возможность слышать разговоры отдыхающих туристов, присутствия которых поначалу я и не заметил. Может природа кургана и его дикая энергетика заставляла посещающих его людей говорить в полголоса и двигаться тихо и незаметно, то ли культура экотуристов говорила сама за себя, но вот на душе стало как-то разом мирно и свободно – не зря по локоть в жиже и мусоре, не зря под пеклом щебенка о лопату звенела, не зря гвозди вбивались и предупреждающие щиты врезались в белый камень самаролуканский, не зря закрыли и окультурили – сквозь крики недовольных и плюющихся «праведной» тирадой ругательств, средь «умных и грамотных » замечаний и советов появились голоса добрые и благодарные! Многие были на кургане впервые. Удивлялись каменным кладкам костровищ и дровникам, наполненнымипаленьями, добродушно смеялись над выдержками из былин, описывающих «бег на Волгу добрых молодцев», шутили и улыбались, потому что всё, что людей окружало, то внутри в них пребывало здесь. Вот она – простая благодарность, дарованная без принуждения, и вон она работа незаметная, незатейливая, но видная…
Дождались Михаила и двинулись мы по экотропе, идущей через овраг, к вершине кургана. Лес здесь заметно ослаб: береза, не привыкшая к постоянной высокой температуре, высохла первой; клён, сжёгший свою широколапую листву под палящим солнцем, также увядал. Стоял живым только лес вязовый и карагачёвый.
Осилили мы подъем и попытались отыскать «козью» тропу, сворачивающую в противоположную от вершины Молодецкого Кургана сторону, но её не обнаружили. Продолжили движение наугад, утопая в прошлогоднем пепле. Прошли мы так по хребту метров триста и окончательно осознали силу пожара прошлого лета. Открылся нам вид на овраг с лагуной и соседний хребет, который изменился до неузнаваемости. Я поначалу даже растерялся – столь незнакомым показался пейзаж: соседняя гора с Молодецким курганом была лысой, унылого серо-белого цвета, безжизненная и тоскливая. Кое-где, местами, торчали из земли чёрные обугленные столбы сосен и лишь местами склон покрывала растительность. Прошёл здесь верховой пожар. Горело всё, обжигая известняк, который после превращался в красную пыль. После зимы и проливных дождей в некоторых местах, особенно на пиках гор, полностью сошёл дерн, камень оголился, тропы, ведущие к лагуне, превратились в дорогу камней. Часть дерна удерживали сорняковые культуры. Но это уж лучше, чем голый хребет.
Ночевали в гротовой землянке. Помещение было сырым и под ногами хлюпало. Разожгли огонь в буржуйке и до утра следующего дня хорошо протопили грот. На следующий день возвращались мы в Яблоневый Овраг по скалистым крутым склонам береговой линии Луки. Путь начали со спуска к замолодецкой бухте. Мусора не обнаружили в бухте практически никакого. По состоянию леса у берега можно было предположить, что пластик попросту весь сгорел в прошлом году. Встретили в бухте отдыхающих – человек 10 - 15 туристов, прибывших в бухту по воде. Выяснять отношения по поводу их пребывания в особо охраняемой зоне не стали, предупредили только руководство парка о частом появлении людей в этом месте, отдых которых к концу лета оборачивается новой кучей отходов мусора, также попросили забрать мусор с собой. Хотя, на практике, каждый второй, посещающий зону НП, божится и уверяет, что мусор забирает с собой. Если бы это было бы правдой, мусора действительно не было бы.
Тропа до Овечьего оврага выгорела по склону. Пройти по ней не представляется возможности. Кусты малины и ежевики исчезли с лица западного предгорья, лишь местами напоминая о своем пребывании редкими ветками.
Спустились к заливу в Овечьем овраге. 11-12 июня Тольяттинская Городская Общественная Организация "Всероссийского Общества Спасания на Водах" (кратко Тольятти "Освод") очищала берег и сам залив от бесчисленного количества пластикового и стеклянного мусора. Ребята постарались на славу – за 6 лет путешествий по Луке впервые увидел этот залив столь чистым. Каждый год в залив прибывают от берега Тольятти катера и водные мотоциклы так называемых «отдыхающих», своим шумом и «культурой поведения» превращающие залив в болото.
Далее прошли по козьей тропе без приключений. Здесь пожар не столь лихо блуждал по берегу. Залив Овечьего оврага, по сути, ныне граница между живыми Жигулями и Жигулями пострадавшими от разгула стихии огня. Кто был причиной пожара? Можно предположить, что причиной пожара стала деятельность туристов, но одно точно: сам по себе лес не горит.
Дорога на Базу отдыха с народным названием «Крольчатник» ныне закрыта, жигулёвское карьероуправление поставило на дороге к берегу пост КПП. Не пройти и не проехать, однако в «Крольчатнике» до сих пор и люди есть и машины. Мы прошли только благодаря коркам общественных инспекторов парка.
Так и закончилась наша малая экспедиция по Жигулёвским горам, близким и родным сердцу, местами искалеченным и серым, но всегда своим, ибо живём мы у этих гор среди их молчания, под защитой от южных и восточных ветров, и не ценим их величия и спокойствия, считая что природа будет вечна, как и рассвет нашей цивилизации, делающей лишь робкие шажки в понимании бытия и истинных драгоценностей этого мира с именем планета Земля.
