Самовольная запашка земель графа Орлова-Давыдова крестьянами Мордовских Борковок.
Царская бумага. Предание.
Было это в Мордовских Борковках. Погорел один старичок. И в сундучке, что с пожитками выкинули, нашлась бумага. А в ней было написано, что земля эта жертвовалась Екатериной II крестьянам Русской и Мордовской Борковки.
Ну и стали крестьяне хлопотать за эту землю. А в 1898 году видят, что все это бесполезно, и вздумали самовольно распахать.
Пришли к исправнику в Ставрополь за советом.
Посоветовал им исправник подать заявление. Они и сделали. Им разрешили пахать. В триста сох выехали на поле. Поставили три стола на поле и постлали белые столешники, как по обычаю. Было об этом объявлено во всех окольных селах. И все встали вокруг столов и ждали управляющего, без него начинать не решились.
Приехало начальство: исправник, следователь, земский начальник, стражники, урядники. Управляющий подошел к столу.
А Башаев стоит у стола, документы у него висят в кожаном мешочке.
- Что вы хотите, мужики, от графа? – спросил управляющий.
-. Мы хотим, чтоб граф достал нам крепи, по которым пользоваться землей, - за всех ответил Башаев.
- У графа земля была взята на аренду, на сорок лет, а теперь перешла в собственность. Вот и все крепи, - выпалил управляющий.
- Мы будем судиться, - продолжает Башаев.
- Граф сказал – судиться нельзя, - говорит управляющий. – Золотом Волгу запружу.
Неожиданно для всех Башаев встает на стол, вынимает документы и показывает их народу. А народу – видимо-невидимо, как море.
- Окольные люди, как вы рассудите? – обращаясь к народу, говорит Башаев. – Ведь земля наша, а пользуется граф. Вот у нас бумаги, в которых говорится об этом. Как вы рассудите? Наша ли земля? Пахать ли нам?
И весь народ гаркнул, даже земля задрожала:
- Наша земля, пашите!
Башаев спрыгнул со стола со словами:
- Братцы, за сохи!
И все взялись за сохи. Вперед встал семидесятилетний старик.
И поехали они сохами по девять кругов в длину.
Наутро пригнали батальон солдат из Самары и приехал губернатор. Крестьяне встретили губернатора хлебом и солью. А старшина губернатору стал делать ложный донос:
Крестьяне подняли бунт, убили семь лошадей, семь людей и в конторе стекла выбили.
Губернатор ударил по столу и закричал:
- Я вас на-накажу-у своей властью за то, что вы оскорбили его величество графа Орлова-Давыдова.
И началась расправа.
Схватили семьдесят человек. Привезли три воза березовых прутьев. Назначили из стражи двух палачей. Вырезали на земле крест. Раздевали наголо. В три барабана били, а крик не заглушало…
Это была легенда, а теперь факты.
Дело борковских крестьян. Из введения в дело:
Крестьяне села Мордовские Борковки, Ставропольского уезда обвинялись в том, что с целью обратить в собственность сельских обществ Русской и Мордовской Борковок, Ставропольского уезда, землю, находившуюся во владении графа Орлова-Давыдова и расположенную близ деревни Русская Борковка, в пределах Никольской волости, Ставропольского уезда, на которую названные сельские общества присваивали себе непризнанное за ними судом право собственности, они 1, 2 и 3 июня 1899 г., вопреки явно выраженной воле управляющего имением графа Орлова-Давыдова Бека, в присутствии оставленного им в поле приказчика Подсевалова и несмотря на запрещения полиции и земского начальника, выехали с сохами на вышеозначенную землю и насильно ее распахали в количестве около 150 десятин. Означенное преступление предусмотрено ст. 1601 Уложения о наказаниях…
Из речи в защиту интересов гражданского истца графа А. В. Орлова-Давыдова:
…Откуда же заронилась в 1880 году в сознание борковских крестьян мысль, что им может и должна принадлежать большая часть графской земли? С чего затеплилась, как лампада среди глухой ночи, в мрачной душе батрака-крестьянина надежда, что он не батрак, что он собственник, что он настоящий земельный крестьянин? Началось все, по-видимому с пустяка. С какой-то неразборчивой, заплатанной хартии, найденной в сундуке одной старозаветной мордовки-старухи. В хартии упоминалась какая-то "вольная" многоземельная крестьянская Борковка. При тщательном изучении грамоты Борковка эта оказывается и в другой местности, и сама хартия относится к семнадцатому веку, но как повод "к брожению крестьянской мысли" подобного "открытия" оказалось более нежели достаточно…
...Но та Борковка замечательна лишь своим историческим прошлым. Открыли ее… как-то случайно только при Иоанне Грозном. Ранее, окруженная непроходимыми лесными дебрями, расположенная где-то неподалеку от Жигулевских гор, веками жила себе деревня Борковка, о существовании которой весьма долгое время никто не подозревал. Не было тогда, разумеется, ни земских начальников, ни урядников, и жила она себе мирно без попечительного ока начальства, но зато без голодовок, без сборов и без недоимок. В те счастливые "догосударственные" для Борковки времена никто, разумеется, не претендовал на землю, которой местные жители сообща безданно пользовались и которой — точно — конца краю не было. Но всякому счастью бывает конец. Настал он и для Борковки. Пристава и воеводы царские наткнулись, наконец, на нее. В царствование Алексея Михайловича вольных землепашцев переписали, сосчитали, обложили сборами, ввели в колею, словом — приобщили к лону государства. Землю всю пока что целиком оставили в их пользовании. Вот про эти-то любезные крестьянскому сердцу отдаленные времена и писано в грамоте. Настоящий рай, и притом — на земле! Когда прочитали об этом русские и мордовские борковцы, хором порешили: про нас это и писано, наша это Борковка!...
...Не мудрено, что какой-нибудь безграмотный Башаев стал для них авторитетом, явился их руководителем. На протяжении двадцати лет он, с ходоками от борковцев, тратит деньги и силы на бесплодные и безрезультатные хождения по российским весям и градам. И так как всюду плохо знают крестьянскую жизнь и крестьянские права, то в конце концов в головах крестьян получился поистине какой-то невообразимый сумбур. Многие годы проходят в том, что они подают, направо и налево, ряд нелепых прошений…
Подсудимые в количестве 43 человек, подлежали суду Самарского окружного суда без участия присяжных заседателей.
Большая часть подсудимых приговорены к тюремному заключению. По приговору Саратовской судебной палаты, куда дело восходило по жалобе защитников, наказания были сокращены до минимума.
Источники:
1. Жемчужины Жигулей «Царская бумага», предание. Куйбышевское книжное издательство 1982 С. Кузменко.
2. Закон. Журнал для прокуроров и следователей. Н.П. Карабчевский «Речь в защиту интересов гражданского истца графа А. В. Орлова-Давыдова». 21.10.99 www.proknadzor.ru/
